Новости
    События, анонсы
    Обновления
 Биография
    Детство и юность
    Театральное училище
    Семья
    Ленком
    Малая Бронная
    Театр на Таганке
    О профессии и о себе
 Творчество
    Театр
    Кино и ТВ
    Радиопостановки
    Книги
 Фотогалерея
    В театре и кино
    В жизни
 Персоны
    Анатолий Эфрос
 Пресса
    Рецензии
    Книги о творчестве Ольги Яковлевой
 О сайте
    Об Ольге Яковлевой
    Разработчики сайта


 Читайте книгу Ольги Яковлевой     

«Если бы знать...»
Пресса => Рецензии
    «Обольститель Колобашкин» (Театр на М. Бронной), 1968
    авторы: -



В. Разумный. Бурная молодость мещанина Ивчикова. – Театральная жизнь, 1968, №11.

Бродит по свету обольститель Колобашкин. Не искуситель, не гений зла и даже не мелкий бес. А просто так себе, бесенок, к тому же вполне лишенный воображения. Уже на третьем курсе физфака он ощутил себя писателем (кто теперь, в век документальной драмы и инсценированной телефонной книги, не ощущает в себе дерзких устремлений «в литературу»!). «Я стал писать, — исповедуется он. — Но меня не печатали. Обычно люди говорят, что их не печатают потому, что они пишут слишком смело. Я — исключение. Меня не печатали потому, что я пишу плохо».
Самопознание — шаг к действию. Смело разделив себя и впол¬не типичных спекулянтов от литературы такой объективной оценкой, он ищет иной, логичный для эры технической революции путь. Колобашкин изобретает этакого литературного робота — МАДАФ — Машину времени имени доктора Фауста. Пусть трепещут творцы документальной драмы — теперь сама история откроет изобретателю свои самые драматичные тайны, неповторимые сюжеты и масштабные характеры добрых, положительных героев. Но, увы —кризис воображения и здесь обрекает его на фиаско: возникшие из тьмы времен греки ведут беседы на интеллектуальном уровне новоявленного литератора. Вот одна из них, повергающая Колобашкина при пробном пуске МАДАФ в неизбывные страдания «Первый грек: Куда спешишь, достойный Фемистоклюс? Второй грек: Когда Эол глаза свои подъемлет, я встречусь с домработницей Сократа... Первый грек: Она законная чувиха и похожа на лучезарную богиню Гею и власы у ней в порядке».
Да, не быть новому герою Э. Радзинского драматургом, решительнейшим образом не быть! Впрочем, волею автора ему предложен выход: найти доброго, возвышенного человека да к тому же историка, «биотоки» которого заставят МАДАФ вещать на потребу времени и придирчивых завлитов. Ростановский прием помогает — Колобашкин находит Владимира Ивчикова, архивариуса, наделен¬ного всеми искомыми добродетелями. Но снова — крах, ибо меру, «уровень» этих добродетелей определил опять-таки выбор убогого воображения Колобашкина: Ивчиков тоскливо ординарен. Его «биотоки» вызывают банальнейшие, стандартные «образные» видения прошлого, порожденные заштампованным мышлением современно¬го мещанина, твердо усвоившего как аксиому примитивнейший афоризм: «Так было, так будет!», слышавшего от соседа, что преуспевают только приспособленцы, а таланты отвергаются современниками, что великие литературные творения народного гения прошлых времен — всего лишь литературные мистификации.
Это уже звучит тема, особенно близкая режиссеру А. Эфросу. Он отнюдь не увлечен задачей образного развенчания мещанской ординарности. Его увлекает анализ «маленького человека» и его
несовместимости с большим миром реальности. Усмотрев новый вариант проблемы в Ивчикове, он со свойственной ему склонностью к углубленной разработке частностей трактует непритязательную пьесу-фарс как гневную сатиру. И сразу же происходит ряд неожиданностей, превращающих спектакль Московского драматиче¬ского театра на Малой Бронной в сумбурное, алогичное зрелище, ли¬шенное какой бы то ни было целостной, концептуальной идеи.
Известно, что адрес сатиры должен быть точным, определенным. В спектакле этого адреса вообще нет, ибо пьеса Э. Радзинсного не дает оснований для раздумий о судьбе Ивчикова и состоянии мира, определяющем ее. Напомню, что в пьесе Ивчиков преблагополучнейшим образом приспосабливается к ситуации под крылышком своей жены — современной разновидности людоедки Эллочки. И конечно же, не случайно в дни своей «бурной молодости» он был бессилен помочь исканиям Колобашкина: подсознание самого Колобашкина никак не могло увидеть в прошлом возвышенного, великого, но рисовало все тот же ивчиковский мещанский мир.
Режиссер и исполнитель роли Колобашкина В. Гафт как бы приглашают нас в прошлое и настоящее, где нет и якобы не может быть места доброму и возвышен¬ному, где единственным счастливым человеком, которому можно было бы подражать, который был бы «бесконечно доволен» своей судьбой, «без этой гнилостной нашей раздвоенности», оказывается первобытный дикарь, исступленно поющий о пещере, в которой ждет его «красна девка в бордовой шкуре, красавица, толстая, как носорог»!
На полном «серьезе» режиссер «подвигает» Ивчикова на бой за правду: с Пивоваровым, догматически отстаивающим историческую достоверность «Сказания о Ферапонтовом монастыре», с завлитом, умеющим «сурово, без ложной снисходительности, но с болью в сердце карать за недостатки». Он переживает крах Ивчикова как драматическое поражение, между тем налицо — естественное совпадение персонажа и мещанской среды, которой он противостоит лишь в воображении создателей спектакля. Перенос его в будущее можно и без МАДАФ провидеть в его настоящем.
Не оценив истинный комизм ситуации (убогий «обольститель» пытается решить возвышенную цель при помощи медиума-мещанина), дающей определенные возможности для показа «сопротивления» общественной среды такому ее «освоению» наследниками Остапа Бендера, режиссер лишил ориентировки весь актерский ансамбль. Ощущая, что пьесе явно чужд сатирический строй, предложенный А. Эфросом, актеры форсируют, обыгрывают детали, намеки, добиваясь порою внешних комических эффектов. Еще бы! Ученый, например, говорит о своих коллегах: «Я боюсь, что большинству будет попросту мучительно неловко, ибо они не читали «Фауста»; милая благородная Кира Ивановна акцентирует на такой глубокомысленной сентенции: «Почему так любят футбол? Видимо, просто мужское братство. Дома на них кричат, на работе кричат, а тут они сами кричат...»
Конгломерат таких тщательно преподнесенных реплик, равно как и отдельные трюковые эпизоды, вызывают смех. Но это смех, который сравнительно легко достижим приемами «капустника», театрализованного набора эстрадных шлягеров. Вот, пожалуй, и весь результат, которого добился режиссер, поставивший спектакль с «позиции» того самого студенческого выражения, которое он обозначил на полках архива, где мы впервые встречаем Ивчикова: ё к л м н...

 
 

 При копировании ссылка на сайт обязательна!
Rambler's Top100

Разработка: AlexPetrov.ru

Хостинг от Зенон Хостинг от ZENON 		Copyright © 2009-2025 Olga-Yakovleva.ru